Он никогда не ворковал,
Когда садился у окошка, —
Блокадный голубь прилетал
К её окну за хлебной крошкой.
С холодной птичьей вышины
Он замечал, как дрогнет шторка,
И в доме мёртвой тишины
Вздохнёт открывшаяся створка.
В любую рань, в любую хмарь,
Склевав положенную крошку,
Любил измученный сизарь
Смотреть на тонкую ладошку.
Наверно, чувствовал тепло
И видел голубиным оком:
Ладонь похожа на крыло
И есть душа в окне высоком.
Но еле теплилась она…
И как-то раз холодной льдинкой
Ладонь повисла из окна
С примёрзшей крошкой голубиной.
И голубь горлом булькать стал
С тоски смертельной нелюдимой,
И сам не знал, что ворковал,
Как о потерянной любимой.
05.02.15 г.
